Россия пошла на унижение

Кремль готовится к следующим войнам.

Переговоры об окончании войны, которые в течение прошлых месяцев шли непостижимыми путями, напоминают бег по кругу, выбраться из которого никому из участников и посредников пока не удалось. На каком этапе находится согласование позиций, если вообще находится, неизвестно. Украина выдвигает свои предложения, Россия — очередной ультиматум, США — очередного Уиткоффа. Но анализ даже той ограниченной информации, которая просачивается сквозь закрытые двери, дает возможность кое-что понять о целях и тактике действий России. Это важно, поскольку безотносительно к количеству повторений тех же бессмысленных требований Путина устами Лаврова и тех же безрезультатных призывов Трампа «сесть и подписать соглашение» жить рядом с фашистским монстром придется нам. Глубокое понимание намерений Москвы может помочь убедить хотя бы партнеров из Европы, что они тоже способны произвести в течение года 5 миллионов снарядов паритетно с Северной Кореей, не прекращающей выполнять свою «священную» обязанность перед РФ. О дальнобойных ракетах и говорить не стоит.

Россия готовится к следующим войнам. Нет определенности, когда и против кого они будут развязаны, но тотальный перевод общества, экономики, образования, культуры на военные рельсы свидетельствует о том, что Путин не видит никаких оснований изменять новую реальность, сложившуюся после трех лет войны и успешного, по его мнению, противостояния с Западом. Если бы осенью 2022 года мы получили достаточно оружия, развили контрнаступление и лишили агрессора стратегической инициативы, сегодня ситуация была бы иной. Но история не знает, как исправлять эти наши нескончаемые «если бы». Путин выучил урок, и все, что он делает после того, направлено на увеличение внешнеполитической гибкости, которая на этом этапе становится решающим фактором его действий.

Именно с этой точки зрения нужно рассматривать стратегические соглашения с Северной Кореей и Ираном; демонстративные визиты за границу, в частности в страны, которые являются членами Международного уголовного суда, но не решились арестовать его; обмен визитами с КНР; сотрудничество с террористическими группировками — Талибаном и ХАМАС. Когда он тщательно готовился к вторжению в Украину, выстраивал внешнеполитические рычаги и ловушки, которые можно было бы использовать при необходимости, он тоже стремился к гибкости, свободе действий. Среди ключевых элементов, сформированных заранее, невероятная дружба с Китаем сработала, как и было запланировано, а вот, например, присутствие в Сирии — нет.

Но сегодня ситуация изменилась. В США новый президент, который, как и Путин, верит в волю личности и право сильного, презирает многосторонние институции и отдает предпочтение персональным отношениям по сравнению с системным развитием межгосударственных контактов. И хотя Дональд Трамп не любит войны, он мыслит категориями бизнеса, с ним Путину должно быть легче, потому что он понимает — при Трампе США не будут объявлять России войну. Если почувствуют поражение, то просто отойдут в сторону, но за идеалы воевать не будут.

Сейчас в мире насчитывается около дюжины ревизионистских государств с автократическими (если не диктаторскими) режимами, которые противостоят демократическому миру. Ее ядро составляет основная антиамериканская четверка — Россия, Китай, Северная Корея и Иран. Но их роль и вес абсолютно разные. Россия, КНДР и Иран непосредственно принимают участие в войне. Китай свое участие отрицает, но играет роль центра силы, создающего стратегический противовес США. Россия способна создавать проблемы США и их союзникам в Европе, и делает это, Северная Корея «отвечает» за Восточную Азию, Иран — за Ближний Восток. Все это — зоны стратегических интересов США. Но именно поддержка со стороны Китая превращает этот странный неформальный альянс в вызов, который демократический мир до сих пор не решается принять.

Китай — мастер гибкости. Как иначе можно назвать политику, предусматривающую геополитическую и идеологическую конкуренцию со странами, которые одновременно являются самыми крупными торговыми партнерами и инвесторами, поддержание тесных контактов сразу со всеми враждующими сторонами, как, например с ОАЭ, Саудовской Аравией и Ираном, одновременную поддержку и сдерживание КНДР? Для КНР недопустимо поражение России, поскольку это будет означать возможную смену режима на прозападный. Поэтому Китай поддерживает Россию. В то же время из прагматических соображений Пекин не идет на обострение отношений с Западом и Украиной, за исключением шагов в ответ на тарифный рэкет США.

Россия полностью разделяет такую политику гибкости, но, в отличие от КНР, не имеет достаточно ресурсов для ее реализации. Китай может себе позволить пренебрегать экономическими соображениями ради геополитики и делать это, не оглядываясь на Россию. Но Россия без Китая недостаточно сильная, чтобы формировать гибкость самостоятельно. Это одна из причин, почему Москва пошла на унижение и обратилась к Пхеньяну за помощью. В обмен на живую силу, ракеты и снаряды она передает Северной Корее топливо и новейшие технологии ВПК. Китай всегда волновался о том, чтобы беспокойный сосед, которому единственному Пекин предоставил гарантии безопасности, был защищен (поскольку нужен буфер с проамериканской Южной Кореей), но вместе с тем не слишком агрессивен (чтобы не давать США поводов увеличивать военное присутствие в регионе). Пекин недоволен сближением РФ и КНДР, но не вмешивается. На этом этапе неистовая дружба с Россией важнее.

На этом этапе войны Россия также проверяет глубину слабости Запада, и Китаю это выгодно. Поэтому ей прощают вмешательство в зону влияния КНР. Никто так внимательно не следит за событиями в Европе, как Китай. Россия привлекла к войне Северную Корею — демократический мир выражает обеспокоенность. Ракеты КНДР убили десятки людей в Киеве, Сумах, Харькове — нам сочувствуют. Москва заключила стратегическое соглашение с Пхеньяном, которое может иметь для мира крайне опасные последствия, — вообще тишина. Россия объявляет перемирие, после чего прилетает рекордное количество ракет и дронов, — гневные заявления и саммиты, но никакого нового пакета санкций. Помощь перешла на двусторонний уровень, все силы ЕС брошены на борьбу с пошлинами Трампа. Россия нарушает санкции против Ирана и Северной Кореи, дерзко отвечает «нет» на разные пакеты предложений, которые привозит Уиткофф, требует прямых переговоров с Киевом, чтобы продемонстрировать, что их царь всех заставил действовать так, как он того хочет, — в ответ слышно «обсудим на очередном саммите».

В то же время и другие участники квартета ощущают кураж. Ким Чен Ын открыто подтвердил отправку войск в Россию; Китай захватил атолл в Южно-Китайском море, принадлежащий Филиппинам, а с ним и территориальные воды вокруг; Иран подал иск в Международный суд против Канады, Швеции, Украины и Великобритании из-за решения авиационного органа ООН против Тегерана, связанного со сбитием пассажирского самолета МАУ в 2020 году. Тегеран заявил, что его военные находились в «периоде повышенной боевой готовности... в ожидании возможного нападения вооруженных сил США» и поэтому ошиблись. Действительно, с кем не бывает.

Проблема в том, что необходимой реакции со стороны цивилизованного мира нет. В каждом конкретном случае находятся вполне обоснованные объяснения, почему ставить на место нарушителя международного права «не ко времени». Поэтому Путин и не прекращает обстрелы, — он получает удовольствие, наблюдая за тем, как, по его убеждению, недееспособное содружество европейских демократий борется с тарифным давлением и никак не договорится об общей и несокрушимой позиции относительно войны и Трампа. Его экономика не зависит от таможенных тарифов, поэтому чем их больше, тем лучше. В российском видении мира это касается и Китая, который в условиях противодействия торговой войне с США не будет резко противодействовать затеям России в Северной Корее. Пока нефть продается, а российский народ соглашается на войну, Путин видит себя по меньшей мере Чингисханом. Для него мир — это продолжение войны другими способами. Эту идею нужно донести до наших партнеров. Для них она будет понятной.

Либеральный инфантилизм, в котором жила послевоенная Европа на протяжении нескольких десятилетий, сыграл на руку Путину. С его точки зрения, Европа — слаба, нерешительна, слишком отягощена экономическими и социальными проблемами, а недавнее отключение света сразу в ряде ведущих стран ЕС — даже если это произошло по чисто техническим причинам — еще одно доказательство нестойкости тех, кто пытался диктовать ему свою волю.

В свое время США допустили ошибку, пригласив Россию в «клуб демократий», а Европа ошибочно считала Россию частью европейского культурного пространства и поэтому не может понять, почему война и связанное с этим ухудшение социально-экономических условий не приводят к протестам и, возможно, смене власти. Происходит прямо противоположное — увеличение поддержки и роста «национальной гордости великороссов» за убийства украинских детей. Круглосуточная циничная пропаганда сделала свое дело. Геббельса не взяли бы на российское телевидение из-за недостаточной квалификации.

Но в свое время советская «цивилизация цивилизаций», как и могущественные США, ничего не смогли сделать с моджахедами в Афганистане. Еще раньше американцы не смогли одолеть ни корейских, ни вьетнамских партизан, поэтому нужно делать выводы. Опыт Финляндии в войне против СССР и нынешний очень высокий уровень ее подготовки к возможному нападению — еще один пример для наследования.

В условиях, когда политический и экономический прагматизм полностью устранил идеологию и защиту ценностей, необходимо искать несимметричные рецепты противодействия разрушителям мирового порядка, основывающиеся на правилах. Возможно, опыт асимметричных войн прошлого был бы полезен.

Сергей Корсунский, «Зеркало недели»

Вы можаце падтрымаць сайт Charter97.org наступным чынам:

РАЗЛІКОВЫ МУЛЬТЫВАЛЮТНЫ РАХУНАК ДЛЯ АХВЯРАВАННЯЎ:

Назва банка: Bank Millennium S.A.
Адрас: ul. Stanislawa Zaryna, 2A, 02-593, Warszawa
IBAN: PL97116022020000000216711123
SWIFT: BIGBPLPW
Імя ўладальніка рахунку: Fundacja “KARTA ‘97”
рызначэнне аплаты: Darowizna na cele statutowe

Звязацца з намі можна праз адрас [email protected]